Око планеты информационно-аналитический портал. Шаргей – Кондратюк – Луна

В мае 2014 года мы организовали поездку на Кривцовский мемориал (Болховский район Орловской области). Именно тогда я впервые услышала, о гениальном самоучке, который рассчитал полеты на Луну. Он погиб под Кривцово в феврале 1942 года. Хочется немного напомнить об этом уникальном человеке. Оказывается, американский астронавт Н. Армстронг специально посетил Новосибирск и набрал горсть земли у дома, где жил изобретатель Юрий Васильевич Кондратюк. Армстронг сказал: «Эта земля для меня имеет не меньшую ценность, чем лунный грунт». Доктор Дж. Лoy, американский ученый, участвующий в лунной программе NASA, после ее завершения признал, что полет астронавтов на Луну был осуществлен согласно выводам Кондратюка: «Мы разыскали маленькую неприметную книжечку, изданную в России сразу после революции. Автор ее, Юрий Кондратюк, обосновал и рассчитал энергетическую выгодность посадки на Луну по схеме: полет на орбиту Луны - старт на Луну с орбиты - возвращение на орбиту и стыковка с основным кораблем - полет на Землю».

Ю́рий Васи́льевич Кондратю́к - советский учёный, один из основоположников космонавтики. В начале XX века рассчитал оптимальную траекторию полёта к Луне. Эти расчёты были использованы NASA в лунной программе «Аполлон». Предложенная в 1916 году Шаргеем траектория была впоследствии названа «трассой Кондратюка (англ.)русск.»

Алекса́ндр Игна́тьевич Шарге́й родился 9 (21) июня 1897 года в городе Полтаве Полтавской губернии (сейчас Полтавская область, Украина) в семье обрусевшей немки, баронессы Людмилы Львовны Шаргей (в девичестве Шлиппенбах) и крещёного в католичество еврея - Игнатия Бенедиктовича Шаргея. Его прадед - Антон Андреевич Шлиппенбах, участник Отечественной войны 1812 года. Людмила Львовна до замужества жила в Киеве, где преподавала французский язык и географию в Киево-Подольской женской гимназии и познакомилась с будущим мужем, тогда студентом естественного отделения физико-математического факультета Киевского университета; 12 января 1897 года он принял крещение и они смогли зарегистрировать брак. Игнатий Бенедиктович Шаргей (1873-1910) был уроженцем Бердичева, куда его родители, Бендыт Срулевич Шаргей и Фридриха Айзиковна Розенфельд (во втором браке - Екатерина Кирилловна Даценко, ум. 1917), переехали из местечка Кретинген Тельшевского уезда Ковенской губернии.

Александр Шаргей родился и провёл детские годы в доме бабушки (по профессии акушерки) и её второго мужа, земского врача и впоследствии начальника III-го отделения казённой палаты Акима Никитича Даценко, на улице Сретенской № 4. Когда ему был год, отец уехал в Германию продолжить учёбу в Высшей технической школе в Дармштадте; у матери развилось психическое заболевание и она была помещена в лечебницу для душевнобольных под селом Малые Будищи, где провела остаток жизни. В 1903 году он переехал с отцом в Петербург, где отец в 1906 году вторично женился на Елене Петровне Гиберман, дочери известного врача-гинеколога и переводчика медицинской литературы П. И. Лурье-Гиберман (её тётя, Мария Петровна Гиберман, была замужем за экономистом В. П. Воронцовым). В 1907 году Александр Шаргей поступил в гимназию на Васильевском острове, в 1910 году родилась его сводная сестра Нина Игнатьевна Шаргей и в том же году отец скоропостижно скончался, а Александр вновь вернулся в дом своей бабушки в Полтаве.

С 1910 по 1916 год учился во Второй полтавской мужской гимназии и окончил её с серебряной медалью.

В 1916 году поступил на механическое отделение Петроградского политехнического института (ныне Санкт-Петербургский государственный политехнический университет), но уже в ноябре того же года был призван в армию и зачислен в школу прапорщиков при одном из петербургских юнкерских училищ.

Еще учась в гимназии, молодой человек начал интересоваться вопросами межпланетных перелетов. А в 1918-1919 годах он создал рукописную работу под названием «Тем, кто будет читать, чтобы строить», в которой высказал множество интересных мыслей.

Интересно, что к этим идеям Юрий Васильевич пришел самостоятельно, независимо от идей К. Э. Циолковского. Так, Кондратюк вывел уравнение движения ракеты, привел схему описания четырехступенчатой ракеты на кислородно-водородном топливе, описание камеры сгорания двигателя с различным расположением форсунок окислителя и горючего, параболоидального сопла и многое др. Кондратюк писал, что с целью экономии топлива можно использовать сопротивление атмосферы для торможения ракеты при спуске, а гравитационное поле встречных небесных тел - для доразгона или торможения. Кондратюк предполагал, что при полетах к другим планетам можно выводить корабль на орбиту искусственного спутника. Для посадки человека на другие планеты и возвращения на корабль подойдет маленькое взлетно-посадочное судно. Примечательно, что эта идея в дальнейшем была использована американским агентством NASA в программе «Аполлон».

До демобилизации в марте 1918 года воевал на турецком фронте, прапорщик. После Октябрьской революции, как офицер царской армии, был мобилизован в Белую армию, но дезертировал из неё.

После того, как Киев был взят Красной Армией, попытался пешком уйти за границу, но был задержан и возвращён обратно. Опасаясь репрессий за своё офицерское прошлое, при помощи своей мачехи Елены Петровны Гиберман (во втором браке - Кареевой) получил документы на имя Юрия Васильевича Кондратюка, уроженца Луцка 1900 года рождения - под этим именем прожил до конца жизни.

1921-1930 годы

Зернохранилище «Мастодонт»

С 1921 по 1927 годы Шаргей-Кондратюк работал на Южной Украине, Кубани и Северном Кавказе, начиная со смазчика и прицепщика вагонов и заканчивая механиком на элеваторе. В 1927 году, опасаясь репрессий ЧК, он переехал в Сибирь, где было легче скрываться под чужим именем. Он устроился на работу в Новосибирске на предприятии «Хлебопродукт», где ему пришлось участвовать в строительстве и усовершенствовании элеваторов (именно тогда он построил знаменитый элеватор «Мастодонт» в Камне-на-Оби - зернохранилище на 13 000 тонн, построенное без единого гвоздя; в условиях тотального дефицита это было невероятным сооружением). В этот же период неоднократно приезжал в Бийск, где читал лекции по механизации зернохранения.

В 1929 году на свои средства Кондратюк издал книгу «Завоевание межпланетных пространств». В этом произведении он сформулировал этапы освоения космоса, продолжив тему работы «Тем, кто будет читать, чтобы строить». Он писал о том, что для снабжения спутников можно было бы использовать ракетно-артиллерийские системы. В дальнейшем эта идея была использована в виде транспортной системы «Прогресс». Кондратюк думал над тем, как можно осуществить тепловую защиту космических аппаратов во время движения в атмосфере. Книга была выпущена незначительным тиражом, поэтому осталась практически незамеченной. Однако в 1947 году издательство «Оборонгиз» выпустило книгу повторно.

В течение всей жизни Кондратюк интересовался вопросами освоения космоса. Но обстоятельства складывались так, что ему приходилось работать в сферах, которые никак не были связаны с космосом. Однако сам Юрий Васильевич писал, что все это было необходимо лишь для зарабатывания денег для исследования космоса

30 июля 1930 года Кондратюк вместе с несколькими другими сотрудниками «Хлебопродукта» был арестован по обвинению во вредительстве. Одним из пунктов обвинения было то, что он строил «Мастодонт» не только без чертежей, но и без гвоздей. Местное руководство пришло к выводу, что строение не выдержит такого количества зерна и развалится, погубив тем самым 10 тыс. тонн народного зерна. 10 мая 1931 года его осудили на три года лагерей (судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР своим определением № ОС-70-8 от 26 марта 1970 года реабилитировала Кондратюка за отсутствием состава преступления). На самом деле, «Мастодонт» простоял более 60 лет и сгорел в середине 1990-х годов[комм. 1].

Однако свой срок Юрий Васильевич отбывал не в лагерях. До августа 1932 года ему пришлось работать в специализированном бюро № 14 в Новосибирске по проектированию угольных предприятий. Здесь он получил патент и авторское свидетельство по оборудованию горных шахт. Кондратюк написал несколько статей по ускорению и облегчению проходки шахт с опалубной механизацией бетонных и породоуборочных работ, хранению бетона высокого сопротивления и др

Им были опубликованы статьи по ряду специальных проблем: ускорение и облегчение проходки шахт с опалубной механизацией бетонных и породоуборочных работ, хранение бетона высокого сопротивления и постоянной крепи шахтных стволов, железобетонный копёр.

Проектирование ВЭС

Мемориальная доска на месте дома, где в 1933-1934 годах работал Кондратюк в Харькове

Ещё работая в бюро № 14, Кондратюк ознакомился с условиями конкурса на эскизное проектирование мощной Крымской ветроэлектростанции (ВЭС), объявленного Наркоматом тяжёлой промышленности (Наркомтяжпром). Проект станции был выполнен в соавторстве с П.К. Горчаковым, а позднее к проекту привлекли инженера Н.В. Никитина, будущего создателя Останкинской телебашни в Москве.

Эскизное проектирование ВЭС было завершено в ноябре 1932 года, и вскоре авторы проекта получили разрешение ГПУ на поездку в Москву. По настоятельной просьбе Наркомтяжпрома в 1933 году Кондратюка досрочно освободили от высылки. На конкурсе проект был признан лучшим. В 1933-1934 годах Шаргей работает в филиале Института промэнергетики в Харькове, в то время столице Украины. Окончательно технический проект был доработан к середине февраля 1934 года. В 1937 году на горе Ай-Петри в Крыму по подготовленным рабочим чертежам началось строительство фундамента станции. Однако уже в 1938 году было принято решение о прекращении проектирования и строительства мощных ветроэлектростанций. В связи с этим в последующие два года Кондратюку пришлось заниматься проектированием малых опытных ветровых электростанций в Проектно-экспериментальной конторе ветроэлектростанций (ПЭКВЭС).

В этот же период получил настойчивые и выгодные предложения о сотрудничестве от С. П. Королёва, однако ответил отказом, мотивируя его обязательствами по строительству ВЭС.

Другая версия истории говорит, что причина отказа была в том, что работа над военными проектами подразумевала жёсткий контроль со стороны НКВД. При проверке биографии мог быть вскрыт факт подделки документов и белогвардейское прошлое - со всеми вытекающими последствиями.

Великая Отечественная война

После начала Великой Отечественной войны Ю.В. Кондратюк пошёл добровольцем в народное ополчение. Зачислен рядовым телефонистом в роту связи 2 стрелкового полка21-й Московской дивизии народного ополчения Киевского района(впоследствии переименована в 173-ю стрелковую дивизию 2-го формирования, а затем - в 77-ю гвардейскую стрелковую дивизию) 33-й армии Резервного фронта. После выхода из Вяземского окружения в октябре 1941 года служил в роте связи 470-го стрелкового полка 194-й стрелковой дивизии, затем командир отделения и помкомвзвода во взводе связи 1-го батальона 1281-го стрелкового полка 60-й стрелковой дивизии (2-го формирования) 49-й Армии Западного фронта.

Согласно «Книге памяти погибших и пропавших без вести в Великой Отечественной войне. Том 7», Кондратюк Юрий Васильевич проходил службу в 110 стрелковой дивизии 33 армии, в должности помощника командира взвода 1291 стрелкового полка, погиб 25 февраля 1942 года, похоронен у деревни Кривцово Болховского района Орловской области.

NASA и разработки Кондратюка

Кондратюк дал схему полета, по которой космический корабль будет вращаться вокруг Луны, и там от него будет отделяться аппарат, совершающий спуск на поверхность Луны, а после выполнения программы аппарат пристыкуется к космическому кораблю на окололунной орбите.

В наше время можно лишь удивляться инженерному предвидению Ю. В. Кондратюка. После тщательных исследований всех возможных вариантов американские специалисты приняли в 60-е годы именно эту схему для осуществления своей первой лунной программы "Аполлон". Американский ученый, доктор Лоу, после благополучного путешествия к Луне корабля "Аполлон", сказал: "Мы разыскали маленькую неприметную книжечку, изданную в России сразу после революции.

Автор ее, Юрий Кондратюк, обосновал и рассчитал энергетическую выгодность посадки на Луну по схеме: полет на орбиту Луны - старт на Луну с орбиты - возвращение на орбиту и стыковка с основным кораблем - полет на Землю". А это значит - он признал, что полет американских астронавтов на Луну выполнен по "трассе Кондратюка".

Первый человек, ступивший на Луну, американский астронавт Нейл Армстронг, специально побывал в Новосибирске, чтобы увезти с собой как святыню горсть земли от стен неказистого дома, где жил и работал Юрий Кондратюк. Потом Армстронг скажет: "Эта земля для меня имеет не меньшую ценность, чем лунный грунт".

В этой работе, независимо от Циолковского, оригинальным методом вывел основное уравнение движения ракеты, привёл схему и описание четырёхступенчатой ракеты на кислородно-водородном топливе, камеры сгорания двигателя с шахматным и другим расположением форсунок окислителя и горючего, параболоидального сопла и многого другого.

Им было предложено:

Использовать сопротивление атмосферы для торможения ракеты при спуске с целью экономии топлива;

При полётах к другим планетам выводить корабль на орбиту искусственного спутника, а для посадки на них человека и возвращения на корабль применить небольшой взлётно-посадочный корабль (предложение реализовано агентством НАСА в программе «Аполлон»);

Использовать гравитационное поле встречных небесных тел для доразгона или торможения КА при полете в Солнечной системе («пертурбационный манёвр»).

В этой же работе рассматривалась возможность использования солнечной энергии для питания бортовых систем космических аппаратов, а также возможность размещения на околоземной орбите больших зеркал для освещения поверхности Земли.

«Завоевание межпланетных пространств» (1929)

В этой книге автор изложил последовательность первых этапов освоения космического пространства. Более подробно рассмотрел вопросы, поднятые в его ранней работе «Тем, кто будет читать, чтобы строить». В частности, в книге было предложено использовать для снабжения спутников на околоземной орбите ракетно-артиллерийские системы (в настоящее время это предложение реализовано в видетранспортных грузовых кораблей «Прогресс»). Кроме того, в работе были исследованы вопросы тепловой защиты космических аппаратов при их движении в атмосфере.

Восстановлению доброго имени Ю.В. Кондратюка посвятил немало усилий его бывший сослуживец и однополчанин, а позже инженер-конструктор КБ им. Лавочкина Борис Иванович Романенко, после выхода на пенсию посвятивший себя «космической» журналистике.

Мраморная памятная доска в Санкт-Петербурге (14 линия Васильевского острова, д. 31/33)

В Полтаве Ю. В. Кондратюку открыт памятник.

В 1992 году имя Ю. В. Кондратюка присвоено Новосибирскому аэрокосмическому лицею.

В честь Кондратюка названа одна из площадей Новосибирска.

На Украине учреждена медаль имени Ю. В. Кондратюка.

Одна из улиц Киева носит имя Юрия Кондратюка. На одном из домов улицы висит мемориальная доска.

В 1997 году имя Ю. В. Кондратюка присвоено Полтавскому техническому университету, ныне это Полтавский национальный технический университет имени Ю. Кондратюка.

В 1970 г. именем Кондратюка назван кратер на обратной стороне Луны.

В Москве существует улица Кондратюка, названная в честь учёного и входящая в комплекс улиц, названия которых посвящены освоению космоса. До 1965 года улица называлась 2-м Новоостанкинским переулком.

На Украине были выпущены юбилейная монета «Юрий Кондратюк» и две почтовые марки (1997 и 2002) его памяти.

В городе Рубцовске есть улица Юрия Кондратюка, на ней расположено одно из старейших предприятий по хранению и переработке зернопродуктов.

В городе Камень-на-Оби существует улица Юрия Кондратюка и на набережной установлен памятник. Остатки мастодонта виднеются до сих пор.

В городе Комсомольск Полтавской области возле техникума установлен памятник Кондратюку.

В станице Октябрьской Крыловского района Краснодарского края находится «Мемориальный музей Ю. В. Кондратюка».

18 октября 2014 года Юрий Кондратюк был принят в Галерею международной космической славы в городе Аламогордо (штат Нью-Мексико, США). В Болховском районе Орловской области на территории военного мемориала близ деревни Кривцово установлен памятный знак Ю.В. Кондратюку, предположительно погибшему здесь в результате кровопролитных боёв во время Великой Отечественной войне.

Памятный знак Ю.В. Кондратюку на Кривцовском мемориале в Орловской области

Почтовая марка, 1997 год

Почтовая марка, 2002 год

В погоне за Луною

Кондратюк Юрий Васильевич (1897-1942)

один из основоположников отечественной космонавтики. В начале XX века рассчитал оптимальную траекторию полёта к Луне.

Печатается по книге:

«Созидатели» : очерки о людях, вписавших свое имя в историю Новосибирска. Т. I . С. 210-221.

Составитель Н. А. Александров; Редактор Е. А. Городецкий.

Новосибирск: Клуб меценатов, 2003. – Т.1. - 512 с.; Т.2. - 496 с.

Что прежде всего приходит в голову, когда речь идет об отечественной космонавтике? Мы первыми запустили спутник. Первый космонавт в истории человечества – наш. Раньше остальных мы вышли в открытый космос. Имена, которые мгновенно всплывают в сознании при слове «космос», – Гагарин, Королев, Циолковский. Безусловно, это величайшие люди своего времени, о них написаны книги, сняты кинофильмы – они знакомы нам еще со школьной скамьи.

А что мы знаем о Кондратюке? Ну, был такой инженер-конструктор, тоже что-то изобретал… вот, пожалуй, и все. А между тем это был не просто гениальный ученый, но и удивительнейший человек очень сложной, даже трагической судьбы, которая сыграла с ним злую шутку. Гений-самоучка, печальный рыцарь, влюбленный в Небо, но вынужденный жить под чужим именем и заниматься чуждым ему делом, так и не осуществивший свою заветную мечту. Неудивительно, что о Кондратюке мы знаем так мало: на долгие годы его имя вообще оказалось вычеркнуто из истории. Потом Кондратюка, к счастью, все же вспомнили – но в его биографии еще долго оставались «белые пятна». И самой главной тайной была загадка имени.

Впрочем, расскажем обо всем по порядку.

21 июня 1897 года в Полтаве в семье студента и учительницы городской гимназии родился мальчик. «Александр Игнатьевич Шаргей», – вывел чиновник в свидетельстве о рождении.

Детство Саши едва ли можно назвать счастливым: вскоре после родов его мать тяжело заболела и была отправлена в колонию для душевнобольных, откуда больше не возвращалась. Отец, «вечный студент», так и не доучившись, скончался в 1910 году от внезапной и страшной болезни. Воспитанием осиротевшего мальчишки пришлось заняться бабушке с дедушкой.

Интерес к разного рода механизмам, их устройству, равно как и способность к беглому чтению и быстрому счету, заметили в нем очень рано. Любимым Сашиным занятием было чтение. Выпросив «что-нибудь про технику», он прятался в саду и изучал довольно непростые учебники и книги, после чего на свет появлялись жестяные мельнички, пароходы и паровозы…

«Можно ли заменить чем-нибудь пружину, чтобы завод не кончался?» – подумал он однажды, разглядывая дедушкин граммофон. Все, что он изобретет много позже, будет начинаться с подобного же вопроса: «Как сделать так, чтобы было лучше, рациональнее, эффективнее?»

Но это произойдет потом. А пока что 19-летний гимназист оканчивает классы с серебряной медалью – надо ли говорить, что особых успехов он добился в физике и математике, проштудировав по этим предметам гору книг. К концу шестого года обучения, помимо изобретенных водяной и паровой турбин, гусеничного автомобиля и часов с длительным заводом, у Александра уже имелась и первая собственная рукопись о космических полетах – четыре ученические тетрадки, сшитые вместе и исписанные карандашом.

С 16-летнего возраста, – напишет он через несколько лет Циолковскому, – с тех пор, как я определил осуществимость вылета с Земли, – достижение этого стало целью моей жизни.

Трудно сказать, что в свое время послужило причиной тому, что мальчик устремил взор единственно в небо, в бескрайние космические просторы. Но на земле ему оказалось тесно. Еще в детстве обозначив своей целью достижение других планет, он остался верен ей до конца и шел к этой цели с невероятным упорством. Трудно даже представить себе, какой стремительнейший взлет ожидал этого человека, если бы не война и не революция.

Едва Александр Шаргей, теперь уже студент механического отделения Петроградского политехнического института, приступил к учебе, как его призвали на фронт. Шла первая мировая. И вот наступил 1917 год, ставший для миллионов людей поворотным, в корне изменившим их жизни.

Куда только ни бросала судьба Александра, но в 1918-м он оказался у деникинцев. Документы у него, естественно забрали. Но воевать за «белое дело» он не желал и однажды, когда эшелон двинулся в Одессу, просто «отстал» от него. Ценой за побег стало его собственное имя. Между тем в стране, где шла жестокая гражданская война, находиться в таком нелегальном положении было крайне опасно. Некоторое время Александр жил у разных своих родственников и знакомых, но долго так продолжаться не могло. Нужно было что-то делать.

Удобный случай представился в 1921 году. Мачеха Александра раздобыла у одной из своих знакомых документы недавно умершего… Юрия Васильевича Кондратюка. С этого самого дня Шаргей стал Кондратюком. Причем взял не только имя, но также год и место рождения покойного (1900 год, г. Луцк), «помолодев», таким образом, на три года. О настоящем Юрии Кондратюке мы знаем только, что это был студент одного из университетов, скончавшийся в 21 год от чахотки.

Итак, прошлое оказалось перечеркнуто. Началась совсем другая жизнь – под чужим именем. Юрий Васильевич – станем теперь называть его так – весьма тяготился вынужденным своим «нелегальным» положением. Страх разоблачения стал с тех пор постоянным его спутником, ведь если бы всплыло его белогвардейское прошлое, трудно даже представить, какие последствия это могло бы иметь. Клеймо белогвардейца равнялось фактически клейму смертника.

Несмотря на такой поворот судьбы, жизнь продолжалась. Естественно, о том, чтобы учиться дальше, не могло быть и речи. И талантливейший исследователь космических полетов вынужден был не только взять чужое имя, но и заняться не тем, о чем мечтал. Кем только ни довелось ему работать в первые годы Советской республики – от смазчика и сцепщика вагонов до механика элеваторов. Последнее, собственно, и стало основной его профессией на долгие годы. Но вынужденные тяготы и передряги не сломили этого человека. Все свободное от работы время он проводил за чтением книг и главным трудом своей жизни – теоретическим исследованием космических полетов.

В 1925 году Кондратюк едет в Москву в надежде опубликовать свой труд и получить признание. В Госиздате его приняли достаточно прохладно и направили в Главнауку. «Хорошо, мы покажем вашу работу специалистам, – пообещали там Кондратюку. – Если все одобрят ее, тогда…»

В следующем году Кондратюк получил отзыв инженера-механика Владимира Петровича Ветчинкина. Ветчинкин писал, что блестящую работу следует немедленно опубликовать, а самого Юрия Васильевича перевести на службу в столицу, создав все условия для работы. Однако, несмотря на такой отзыв, издавать рукопись не торопились. Началась долгая волокита. Прошел год, другой. Ничего за это время так и не сдвинулось с мертвой точки, интерес к Кондратюку в Москве скоро потеряли. Все, кроме Ветчинкина.

А безвестный гений-самоучка так и оставался обычным инженером. Впрочем, нет, конечно же, не обычным. Он никогда ничего не делал спустя рукава. Все, к чему он прикасался, становилось удивительно слаженным, чудесным, хитроумным. Все его старания служили одному – принести людям пользу. И это прекрасно у него получалось.

В разное время Ю. В. Кондратюк работал на Украине, Кубани, Северном Кавказе. И вот в 1927 году он уезжает в далекий Новосибирск.

Новосибирский период жизни Кондратюка тесно связан с семейством Горчаковых. Перед тем как приехать в наш город, Кондратюк работал старшим механиком на Эльхотовском элеваторе в Северной Осетии. На эту должность пригласил его в свое время Петр Кириллович Горчаков – один из руководителей объединения «Хлебопродукт». Они прекрасно сработались, хорошо узнали друг друга, и вот, когда строительство элеватора было окончено и Горчакова перевели в Сибирскую краевую контору «Хлебопродукта», он предложил своему товарищу и коллеге отправиться вместе с ним. Так Кондратюк оказался в нашем городе.

Но перед тем как прибыть сюда, он заехал-таки в Москву, где, увы, все еще не торопились издать его труд. В столице он впервые встретился с будущим профессором В. П. Ветчинкиным. Нетрудно догадаться, о чем они беседовали несколько часов подряд, – конечно же, о межзвездных полетах. Ветчинкин обещал отредактировать рукопись Кондратюка и написать предисловие, чему тот был безмерно рад.

И, конечно же, Юрий Васильевич не мог не пробежаться по книжным магазинам столицы. В одном из них он купил новенький «Инженерный справочник», который увез с собой в Новосибирск и который стал его настольной книгой. Именно эта потрепанная книжка с массой пометок ученого хранится сейчас в нашем краеведческом музее.

В Сибири Кондратюк продолжает ставшую уже привычной работу – строительство и механизацию элеваторов. Новые сооружения приходилось возводить по всей области и даже за ее пределами; где он только ни побывал! Не было в те времена, наверное, ни одного крупного элеватора, который не был бы «знаком» с Юрием Васильевичем. Работа шла хорошо – как-никак, опыта Кондратюку-инженеру было не занимать. Вот только времени на межпланетные пространства оставалось слишком мало. Собственно, в самом Новосибирске Кондратюк проводил очень немного времени: работа его состояла из сплошных командировок. Но ему это не было в тягость, он никому и никогда не жаловался – наверное, даже самому себе. Он даже слово «отдых» не любил, недоумевая: как это можно просто отдыхать , ничего не делая? Да, кто бы из тогдашних рабочих мог представить себе, что этот неприметный с виду человек в неизменной брезентовой робе, с руками работяги, перепачканными машинным маслом, выводит ночами сложнейшие формулы и уносится мыслью в неизведанные глубины космоса…

Но вернемся к Горчакову. Он, его жена Ольга Николаевна и дочь Люся стали, пожалуй, единственными близкими ему людьми в чужом городе. «Кондратюк был нашим другом, – вспоминает Ольга Николаевна. Юрич, Юрисик, Юрочка – так звали мы его. Мы любили и ценили Юрия Васильевича. С годами он стал не только другом, но и членом нашей семьи».

И, несмотря на то, что работа – как «хлебная», так и «космическая» – отнимала у Кондратюка основное время, он все же умудрялся найти иногда часок-другой, чтобы отвести душу в кругу близких людей, чем доставлял большую радость не только им, но и себе.

Нет, он не был затворником, которого не интересовало ничего кроме математических расчетов. Каждый раз, когда ему удавалось зайти к Горчаковым, это был маленький праздник. Все – и гость в том числе – принимались шутить, веселиться, подтрунивать друг над другом. Особенно любили разнообразные интеллектуальные игры, одна из которых, выдуманная ими самими, состояла в том, что о каждом из присутствующих кто-нибудь слагал стихи, остальным же следовало угадать, о ком идет речь. Вот одно из этих стихотворений-описаний:

Пугает и тревожит

Твой одичалый вид.

Оброс ты и не брит,

Что сердце твое гложет?

Витаешь где-то ты

В погоне за Луною…

Брось детские мечты,

Займись жизнью земною…

Нетрудно догадаться, о ком идет речь в этом экспромте. Те, кто сочинил его, хорошо знали Юрия Николаевича, знали и любили. И – может быть, сами того не осознавая – где-то в глубине души все же верили, что придет время, когда его «мечтания» воплотятся в жизнь. Жаль, что самого Кондратюка тогда уже не будет на этом свете…

Каким же запомнили новосибирцы этого человека? Вот один из самых типичных его портретов: Он был высокий, худощавый, имел большие, черные, живые глаза, волнистую шевелюру и небольшую бородку клинышком. Это был очень скромный, доброжелательный, тактичный и сдержанный человек. Он никогда не позволял себе грубого тона. Одевался Юрий Васильевич очень просто. Таким запомнила его чертежница из группы Горчакова.

Разговаривать с Юрием Васильевичем было сущим удовольствием, – пишет в своих воспоминаниях один из коллег Кондратюка. – Он был богато наделен чувством юмора. Мысли его были острыми, быстрыми и блестящими.

В глазах сослуживцев, соседей и знакомых он выглядел этаким Дон Кихотом. Такой же странноватый, порой одетый несколько нелепо. Рыцарь печального образа, выбравший «дамой сердца» Луну – свою Дульцинею. Но все его любили, ласково называли кто «наш Юрич», кто просто «мил человек». Часто ранним утром его можно было застать спящим за рабочим столом – «задачкой увлекся», засиделся.

Рассеянность и странноватость – качества ученых, давно уже ставшие притчей во языцех. Не был исключением и Юрий Васильевич. Он мог, например, машинально съесть тарелку печенья, выставленного на стол для всех, мог кушать суп вприкуску с сахаром или еще чем-нибудь сладким. А однажды уселся прямо на горячий пирог, только что вынутый из печи. Соседи жаловались, что, отправляясь утром на службу и проходя мимо их дома, Юрий в задумчивости то и дело ударялся головой о ставни, которые от этого закрывались. «Исправлюсь», – обещал он каждый раз. Но на следующий день все повторялось.

Причина такой рассеянности – постоянная погруженность в собственные мысли. Ведь ученый живет не столько в реальном мире, сколько в мире своих дум. И все, что от них отвлекает, – неправильно. Доподлинно известно, что Юрий Васильевич не курил папирос и никогда не пил спиртного – даже пива. «Глупости все это…» – говорил он. Алкогольных напитков он не признавал по той причине, что от них «голова хуже работает». Действительно, голова ученого должна всегда быть ясной. Зато сладости Юрий Васильевич любил: еще в детстве он где-то вычитал, что сахар улучшает работу мозга… Карманы его пиджака всегда были набиты карамельками.

Как и подобает истинному служителю науки, Кондратюк вел аскетический образ жизни, довольствуясь только самым необходимым. Когда в свои права вступала суровая сибирская зима, неизменным спутником Кондратюка становился старый овчинный тулуп без пуговиц с высоким воротником. «Моя универсальная ротонда» – так называл его инженер. Тулуп этот действительно был универсальным: в разное время суток выполняя функции то одежды, то матраца или одеяла. Очень удивил он жителей Камня-на-Оби: одна нога была обута в ботинок, другая – в обрезанный сапог. Летом же Кондратюк ходил обычно в брезентовой робе и внешне ничем не отличался от простого рабочего, а в жаркую пору мог прийти на работу в сандалиях на босу ногу.

Получая достаточно большую по тем временам зарплату, на себя Юрий Васильевич практически не тратился – имеющуюся наличность он в основном рассылал родственникам да знакомым, которые, как он считал, нуждались в деньгах гораздо больше его. Многие брали у него в долг, некоторые не отдавали… Впрочем, Кондратюка это мало заботило.

Сослуживцы его любили и считали хорошим товарищем, на которого можно положиться во всем. Особенно он любил молодежь – всегда был готов помочь, объяснить, научить. А вот ругать подчиненных совершенно не умел – даже если они этого заслуживали. Горчаков часто делал ему замечание, что тот распустил своих сотрудников. Кондратюка эти замечания приводили в замешательство. Он даже специально репетировал, как строгим голосом будет распекать провинившихся, но, увидев перед собой живого человека, не мог повторить заученного урока.

К женщинам Кондратюк не проявлял особого интереса, но при этом был джентльменом до мозга костей. Известен такой случай. Однажды в его присутствии кто-то из мужчин позволил себе прочесть непристойный стишок. И хотя никто из женщин ничего не понял (латыни женский пол не разумел), Юрий Васильевич не замедлил подойти к шутнику и, сверкнув глазами, произнес:

– За то, что вы осмелились сейчас сказать в присутствии женщин, бьют по физиономии. Убирайтесь отсюда немедленно!

Запомнили этот случай именно потому, что все считали Кондратюка кротким и совершенно безобидным. А тут нате вам – «по физиономии»… Пожалуй, действительно, если бы при нем оскорбили женщину, наглецу досталось бы по первое число!

Юрия Васильевича, кстати, не раз пробовали «поженить» товарищи и коллеги. Кондратюк, улыбаясь, выгребал из кармана конфеты и угощал даму. На этом, собственно, все и заканчивалось…

Между тем работа над завоеванием межзвездных пространств продолжалась, а времени на нее было по-прежнему мало. Но в начале лета 1928 года Горчаков отправляет Кондратюка в далекую глухую деревушку Ингаш – прорабом. Собственно, смысл этого перевода состоял в том, что прорабом Кондратюк там только числился, благодаря чему все свое время смог посвятить научным изысканиям. Но была и другая причина «исчезновения»: в то время в Москве начался процесс по «шахтинскому делу», и по всей стране стали искать «инженеров-вредителей».

И вот книга почти готова. Осенью того же года Юрий Васильевич вернулся в Новосибирск, чтобы наконец-то издать ее… за свой счет: на Москву он уже не надеялся. Пришлось помучиться с типографией: тамошние работники, ничего не смысля в формулах, постоянно ляпали кучу ошибок. Наконец чудо свершилось. Книга «Завоевание межпланетных пространств» увидела свет. Это произошло в 1929 году.

Она была небольшая – меньше 100 страниц, – а тираж ее составлял всего 2000 экземпляров. Ю. Кондратюк. Завоевание межпланетных пространств . Под редакцией и с предисловием проф. В. П. Ветчинкина – значилось на обложке, которую украшал лаконичный рисунок автора – черный круг Земли, опоясанный стрелкой – траектория полета ракеты. На титульном листе можно было прочесть: ИЗДАНИЕ АВТОРА . Новосибирск , ул. Державина, 7 . Именно по этому адресу проживал Юрий Васильевич Кондратюк в то время, когда его книга увидела свет. Это произошло в 1929 году.

После стольких лет напряженнейшей работы ученый смог взять в руки первый экземпляр своей книги. Рад иметь, наконец, возможность преподнести Вам свою книжку, – пишет он Ветчинкину. – Издал ее с большими мучениями и дьявольски дорого. Местные наборщики никак не могли справиться с формулами, а я был непрерывно в разъездах.

Один экземпляр он вручил, конечно же, Горчаковым. Ольга Николаевна спросила:

– Неужели вы действительно верите в осуществимость своей детской мечты?

Юрий Васильевич ответил:

– Верю, верю, милая Ольга Николаевна. Да вы и сами верите, не правда ли?

Выпуск книги отмечали с Горчаковыми. Все пили вино, а Юрий Васильевич – чай. Про него пели веселую песенку:

Женщин я не признаю,

С детства я Луну люблю.

О свиданьи с ней мечтаю,

Экипаж изобретаю.

Событие это Кондратюк считал главным в своей жизни. Он был уверен, что теперь-то его узнают, признают «своим», и его ракета вот-вот будет создана. Увы, он ошибался. Никто не бросился к нему с распростертыми объятиями. Даже коллеги, друзья, от всей души поздравлявшие Юрия Васильевича с этим событием, продолжали считать его мечтателем и фантазером.

Кондратюк рассчитывал, что ему вскоре предоставят все возможности для практического воплощения своих исследований, то есть для создания ракеты и осуществления первого полета. Но единственным положительным результатом стало то, что он завязал переписку с видными учеными того времени, в частности с Циолковским.

И вот судьба преподносит ему очередной сюрприз. Честнейшего работника, столько сделавшего на благо своей Родины, обвинили… во вредительстве. Что ж, как говорится, ни одно доброе дело не остается безнаказанным. Местное руководство пришло к выводу, что «Мастодонт» Кондратюка (зернохранилище в Камне-на-Оби), построенный без чертежей и без единого гвоздя, не выдержит и развалится, похоронив под грудой бревен несколько тысяч тонн зерна. «Вредительство», – однозначно заявили чиновники. Что ж, такое было тогда поветрие – поиски предателей, шпионов и вредителей, когда пострадали миллионы ни в чем не повинных людей.

Арестовали не только Кондратюка, но и Горчакова и еще нескольких человек из «Хлебстроя». Шел 1930 год. После продолжительного следствия Кондратюку выносят приговор – 3 года лагерей. Такой оказалась «благодарность» государства за неоценимый вклад в развитие отечественной науки и техники. К счастью (если это слово здесь вообще уместно), не прошло и полгода, как приговор был заменен высылкой для работы все в том же «Хлебстрое».

Но надежды на воплощение своей мечты уже рухнули. Печально известная 58-я статья – «Антисоветская деятельность» – отмечала тогда несмываемым клеймом всю оставшуюся жизнь.

«Завоевание межпланетных пространств» стало первой и последней книгой Кондратюка. Воплотить в жизнь то, о чем в ней говорилось, оказалось невозможным, по крайней мере – в обозримом будущем. А ведь он верил, что ракету можно построить уже в 20-е годы. Верил, что первым совершит космический полет…

Окончательно Горчакова и Кондратюка вызволила из плена…ветряная мельница. Дело в том, что в начале 30-х объявили конкурс на лучший проект ветряной электростанции (ВЭС) в Крыму – идею подал сам Орджоникидзе. Сначала Кондратюк занимался этим проектом без особого энтузиазма, но постепенно втянулся в работу. Идея увлекала его все больше и больше. По запросу Наркомтяжпрома в феврале 1933 года Кондратюку и Горчакову выдали разрешение на выезд в Москву. Потом разрешение дважды продлевали, а вскоре, видимо по ходатайству того же Орджоникидзе, досрочно освободили. Проект ВЭС Кондратюка признали лучшим. Казалось бы, снова стали открываться большие перспективы; ученый живет теперь в столице, ему предлагают работу в недавно созданной группе изучения реактивного движения (ГИРД), которую возглавляет сам Сергей Павлович Королев – о чем еще мечтать? Но Кондратюк отказывается от этого предложения. Почему? Скорее всего, он опасался разоблачения при проверке биографических данных, необходимой для устройства в столь серьезную организацию.

Профессор Ветчинкин выдвигал Кондратюка на ученую степень доктора технических наук – предложение это отклонили. Слишком многие не любили в Москве этого гения-самоучку.

Проект мощнейшей в мире ВЭС постигла, увы, та же участь, что и проект космического полета. Продолжавшаяся не один год волокита, бесконечные экспертизы и оценки «видных деятелей» окончились тем, что ВЭС признали нерентабельной, причем тогда, когда фундамент уже построили.

Нетрудно догадаться, какие чувства переполняли Юрия Васильевича. Но что он мог сделать – самоучка с белогвардейским прошлым и клеймом вредителя? Пожалуй, 30-е – годы после выхода его книги, оказались для Кондратюка самыми горькими. И самыми тревожными – в любой момент его могли арестовать: репрессии были в самом разгаре.

Началась Великая Отечественная. Юрий Васильевич долго не раздумывал и 6 июля 1941 года отправился добровольцем на фронт. Последнее его письмо с фронта пришло зимой 42-го.

Где и при каких обстоятельствах он погиб – до сих пор неизвестно. Были и другие версии его исчезновения. Некоторые полагали, что Кондратюк остался жив и, вторично сменив имя, покинул Россию, однако это мало похоже на правду. Тем не менее, ни места, ни точного времени гибели Кондратюка мы не знаем.

Он исчез, но, сколько полезного, нужного людям осталось после него! Это и элеваторный ковш – «ковш Кондратюка», который еще в предвоенные годы распространился по всей стране, и знаменитый «Мастодонт» – крупнейшее в мире деревянное зернохранилище, построенное без единого гвоздя, и подвесной мост в Новокузнецке, и проект мощнейшей ВЭС… Не говоря уже о достижениях в области исследования космических полетов.

Кондратюку принадлежит множество ценнейших идей; большинство из них рано или поздно нашли себе применение в жизни. Пожалуй, самая известная из них – это идея предварительного вывода корабля на орбиту Луны и использование небольшого взлетно-посадочного аппарата для высадки человека на ее поверхность. Именно по этой схеме в 1969 году осуществлен полет на Луну; «трасса Кондратюка» – так назвали ее впоследствии.

Разработок Ю. В. Кондратюка было очень много – в основном, конечно, в области ракетной техники. Это и использование кислородно-водородного топлива в ракетных двигателях, и турбонасосный агрегат для подачи топлива, и различные механизмы управления и ориентации ракеты – в частности, использование для космических маневров гравитации небесных тел. Некоторые из них, как оказалось, осуществили еще до Кондратюка – ведь работал он практически в полной изоляции и долго не имел возможности познакомиться с научными трудами ученых того времени.

Задолго до того, как полет в космос стал реально осуществим, Кондратюк тщательно прорабатывал все его детали. Он придумывал костюмы для космонавтов, специальные кресла для них, моделировал выход в открытый космос. Космические базы для заправки кораблей на орбите Земли и других планет – тоже его идея, не говоря уже о многоступенчатой ракете.

Впоследствии все эти идеи легли в основу современной космонавтики, но произошло это, к сожалению, уже после смерти ученого – настолько он опередил свое время.

Кондратюк смог бы сделать гораздо больше, если бы не жестокое время. Если бы не «век-волкодав». Господи, как же чудовищно несправедливо обошлась с ним его Родина!

Вспомнили о Кондратюке после смерти Сталина, в эпоху хрущевской оттепели. В 1970-м официально реабилитировали, признав невиновным в том, в чем его обвинили сорок лет назад, – во вредительстве. Еще через десять лет на экраны вышел фильм о Юрии Васильевиче Кондратюке, он назывался «Хлеб и Луна». Правда о Кондратюке возвращалась к нам по крупицам, шаг за шагом. Подлинное его имя стало известно многим лишь совсем недавно.

Имя этого человека – пусть и не то, настоящее, – все же вернулось к нам. Вернулось навсегда. Именем Кондратюка названа одна из площадей в Новосибирске, улицы российских городов, малая планета № 3084, лунный кратер. Созданы научно-мемориальные центры Кондратюка в Красноярском крае, Татарстане, Новосибирске. Любому новосибирцу хорошо знаком небольшой двухэтажный домик по улице Советской, 24, где жил когда-то ученый. Именно сюда принес он первые экземпляры своей книги. Здесь засыпал, просидев до глубокой ночи над чертежами. Теперь это его музей.

Нашего ученого помнят не только в России. Наверное, мало кто знает, что в домике на Советской, 24 побывал американский космонавт Нейл Армстронг, первым ступивший на Луну. Он нарочно приехал в наш город, чтобы посетить места, где жил и работал Кондратюк. И вот трогательный факт: Армстронг увез с собой в далекую Америку горсть земли с улицы Советской. Такое почтение к Кондратюку не случайно, ведь именно его схемой полета на Луну воспользовался американский ученый Джон Хуболт. Ровно через 40 лет после издания «Завоевания межпланетных пространств» в Новосибирске НАСА осуществила полет американских астронавтов на Луну на космическом корабле «Аполлон-11».

Что-то еще будет впереди? До каких планет сумеет добраться человек?.. Об этом можно только догадываться. Но пока с нашей грешной Земли стартуют космические корабли, имя Юрия Васильевича Кондратюка не будет забыто.

Издательство:

Клуб меценатов

Место издания.

Учёный, один из пионеров ракетно-космической техники

Александр Игнатьевич Шаргей родился 9 (по новому стилю - 21) июня 1897 г. в Полтаве. Первые годы жизни провёл с матерью, но затем из-за её тяжёлой болезни жил и воспитывался у бабушки. Примерно с десятилетнего возраста жил с отцом в Петербурге и учился в гимназии. Окончил её с серебряной медалью в 1916 г., поступил в Петроградский политехнический институт, но уже в ноябре 1916 г. был призван в армию и отправлен в школу прапорщиков. В 1917 г. свежеиспечённый офицер попал на Кавказский фронт. После Октябрьской революции началась всеобщая демобилизация, но по пути домой Александр Шаргей был задержан и мобилизован в Белую армию. При первой же возможности сбежал и некоторое время жил в Полтаве у товарища по гимназии, а в конце июня 1918 г. приехал в Киев, где тогда находилась его мачеха Е. Кареева. Здесь работал электриком, грузчиком, кустарём-слесарем, занимался репетиторством. После захвата Киева деникинцами 31 августа 1919 г. Шаргей снова против воли оказался в Белой армии. Следуя в Одессу в санитарном эшелоне, к которому был прикомандирован, бежал, но остался без документов. До начала 1921 г. работал сцепщиком и смазчиком вагонов в г. Смела, а затем перебрался в Малую Виску Херсонской губернии. Мачеха достала для Александра документы умершего от туберкулеза студента Киевского университета Ю.В. Кондратюка. Таким образом, с 15 августа 1921 года Александр Игнатьевич Шаргей стал Юрием Васильевичем Кондратюком 1900 года рождения, уроженцем г. Луцка Волынской губернии. После этого он был Шаргеем лишь в течение нескольких месяцев в 1922 году, когда безуспешно попытался перейти польскую границу для продолжения учёбы в Копенгагене.

Проблемами межпланетных полётов Александр заинтересовался ещё в годы учёбы в гимназии. «С шестнадцатилетнего возраста, - с тех пор, как я определил осуществимость вылета с Земли, - достижение этого стало целью моей жизни», - писал он впоследствии К.Э. Циолковскому. Увлечение фантастикой подтолкнуло его к серьёзным занятиям физикой, математикой и химией, превосходящим по объёму гимназический курс, и затем привело к идее межпланетных полётов. Свою первую рукопись (без названия) он закончил в школе прапорщиков перед отправкой на фронт. В ней привёл выведенную собственным методом основную формулу ракетодинамики, т. е. формулу Циолковского, и обосновал целесообразность вертикального взлёта ракеты в условиях наличия плотной атмосферы (Циолковский спустя десять с лишним лет всё ещё предлагал старт под небольшим углом к горизонту). Он также показал возможность значительной экономии топлива при посадке космического аппарата за счёт торможения в атмосфере.

Вторую, более детальную рукопись, озаглавленную «Тем, кто будет читать, чтобы строить» (впервые опубликована только в 1964 г.), Шаргей написал в 1918-1919 годах в Киеве. Рукопись содержала более десятка перспективных идей, реализованных на первом же этапе полётов в космос. К ним относятся предложения использовать гравитационные манёвры, изменяемые сопла, сбрасываемые теплозащитные экраны, индивидуальные ложементы кресел, топливные насосы, гироскопы, шлюзы и скафандры для выхода в открытый космос, шахматное расположение форсунок для лучшего перемешивания кислорода и водорода, малый посадочный аппарат для аппарат для высадки людей на небесные тела и др.

Летом 1925 года Кондратюк закончил рукопись задуманной им книги по космонавтике. Передал её в Государственное издательство РСФСР и затем в Главнауку, которая координировала выпуск научной литературы в стране. Оттуда рукопись попала в Центральный аэрогидродинамический институт им. Н.Е. Ж

уковского (ЦАГИ) на отзыв известному учёному, специалисту в области аэрогид родинамики, ученику Жуковского В.П. Ветчинкину. В рецензии на рукопись (это был третий вариант из четырёх, он носил название «О межпланетных путешествиях») Ветчинкин писал: «В предисловии автор статьи указывает, что ему так и не удалось ознакомиться с достижениями иностранных учёных в этой области, не удалось даже достать основных трудов Циолковского. Но это не помешало автору получить результаты, достигнутые всеми исследователями межпланетных путешествий в совокупности, что следует считать очень важной его заслугой. В то же время, совершенно оригинальный язык автора и необычные для учёных выражения и обозначения дают основание полагать, что автор является самоучкой, изучившим дома основы математики, механики, физики и химии. […] Такие крупные таланты-самородки чрезвычайно редки и оставление их без внимания с точки зрения Государства было бы проявлением высшей расточительности. […] Ради сохранения приоритета СССР не следует откладывать печатания готового труда». По совету Ветчинкина Кондратюк несколько изменил систему обозначений и терминологию, включил в статью не приводившийся ранее вывод основной формулы полёта ракеты и дополнил её четвёртой главой «Процесс сгорания, конструкция камеры сгорания и извергающей трубы». Этот 4-й вариант был отправлен в Москву уже под названием «Завоевание межпланетных пространств». В дальнейшем Ветчинкин предложил Кондратюку стать редактором его книги, так как из-за волокиты, которую устроили чиновники Главнауки, не желавшие признавать гениального самоучку, Кондратюк принял решение издавать книгу на свои средства.

Устроиться на работу в научные учреждения не удавалось, и Кондратюк решил сменить место жительства и устроился на элеватор на станции Крыловская (Кубань). Здесь разработал и внедрил, чаще всего и изготовляя собственноручно, большое количество технических новинок, которые преобразили старое элеваторное хозяйство. Среди них - оригинальной конструкции полиспаст, который позволял механизировать выполнявшуюся вручную подкатку вагонов для погрузки; регулятор подачи зерна на ленточный транспортёр; счётчик к автоматическим весам на элеваторе; устройство для отбрасывания зерна к задним стенкам вагона; пульт управления технологическими процессами на элеваторе - с его помощью запускались те или иные процессы. И это - неполный список разработок.

В августе 1927 г. по приглашению районного инженера Новосибирской краевой конторы Всесоюзного акционерного общества «Хлебопродукт» (в дальнейшем переименовано в «Хлебострой») П.К. Горчакова Кондратюк переезжает в Новосибирск. Здесь, работая под руководством Горчакова в должностях техника, заведующего проектно-монтажным под отделом, помощника районного инженера по механической части строящихся хлебохранилищ, занимается проектированием и строительством механизированных амбаров, элеваторов и зернохранилищ в Западной Сибири. Особенно замечателен механизированный элеваторно-складской комплекс, построенный в 1929-1930 годах в г. Камень (ныне Камень-на-Оби). Сама идея, проект и руководство строительством принадлежали Кондратюку. Комплекс включал крупнейшее в мире деревянное зерно хранилище на 10 000 тонн, имел длину 60 метров и ширину - 32, по высоте соответствовал 5-этажному дому. Построенный по принципу русской избы, как сруб из круглого леса без единого гвоздя, экономно, этот зерносклад значительно превосходил по ёмкости и малозатратности применявшиеся тогда в Сибири элеваторы так называемого «канадского» типа. Для сооружения каждого такого элеватора требовались целые составы шпал, реек, гвоздей, а круглый лес был подручным материалом, которого было кругом предостаточно. Автор назвал свое детище «мастодонтом».

В 1929 году в Новосибирске выходит книга «Завоевание межпланетных пространств», в которой определена последовательность первых этапов освоения
космоса. В книге Конд ратюк, независимо от Циолковского, вывел основное уравнение движения ракеты, дал схему и описание четырёхступенчатой ракеты на кислородно-водородном топливе, камеры сгорания двигателя. С этого момента Юрий Васильевич стал известен как один из талантливых пионеров ракетной техники. Циолковский, получив от автора книгу в подарок, в том же 1929 г. в предисловии к своей работе «Космические ракетные поезда» упомянул Кондратюка в числе «активных работ ников ракетного дела».

В книге Кондратюка содержатся конкретные расчёты всех стадий космических полётов. Один только пример: есть страницы с описанием орбитальных космических станций и доставки туда грузов с помощью транспортных кораблей. Спустя многие годы, именно эти рекомендации и расчёты легли в основу практической космонавтики. А были открытия и в других разделах теории космических полётов. В частности, пертурбационный манёвр - изменение траектории полёта космического аппарата без затрат топлива за счёт гравитационных полей Луны, планет при близком полёте около них. Впервые предложен Кондратюком в рукописи «Тем, кто будет читать, чтобы строить». Этот эффект может применяться не только для торможения, но и для разгона, и его действие использовали впоследствии как наши «Веги», так и американские «Вояджеры» и «Кассини». Впервые гравитационный манёвр для сокращения времени полёта космического зонда «Пионер-11» к Сатурну был совершён при пролёте Юпитера 3 декабря 1974 г.

В июле 1930 г. Кондратюк по доносу, вместе с другими работниками конторы «Хлебострой», был арестован по делу о вредительстве в элеваторном строительстве Сибири. Вредительство в те годы квалифицировалось как особо опасное государственное преступление. Клеймо с необоснованно осуждённых было снято лишь 18 мая 1970 года. Определением Коллегии Верховного суда СССР постановление коллегии ОГПУ от 10 мая 1931 г. по этому делу было отменено как незаконное, и все осуждённые по этому делу полностью реабилитированы.

После приговора они с Горчаковым (коллега, соавтор многих проектов Кондратюка и его сопроцессник) были направлены на строительство завода горного оборудования (ныне Новосибирский авиационный завод им. В.П. Чкалова). В июле 1930 г., учитывая крупный объём капиталовложений в строительство на Кузбассе (свыше 1 млрд руб.) и необходимость концентрации всего строительного дела в одном органе, ВСНХ учредил Всесоюзный трест «Кузбасстрой». Проектную мастерскую «Кузбасстроя» в Новосибирске возглавил Н.А. Чинакал, будущий член-корреспондент АН СССР и директор Института горного дела СО АН СССР. В первое время Особое проектное бюро № 14 под его руководством занималось привязкой готовых зарубежных проектов к строительству в Кузбассе. Кондратюк, в частности, ещё в бытность заключённым, провёл работу по проверке цифровых расчётов в этих проектах. Он не просто проверил расчёты, а в очень сжатые сроки доказал, что проекты импортных шахтных копров непригодны для Кузбасса. Затем по заданию Чинакала Кондратюк разработал проект копра собственной оригинальной конструкции - это была башня с эллиптическим основанием и тонкостенной железобетонной оболочкой. Копёр должен был возводиться в скользя щей опалубке, т. е. так же, как возводились железобетонные элеваторы.

Путём тяжелейших хлопот Н.А. Чинакал способствовал освобождению Кондратюка и Горчакова из заключения и замене заключения «высылкой для работы на предприятиях „Союзхлеба” и „Хлебостроя” в Западной Сибири». В 1932 г. Юрий Васильевич и Пётр Кириллович приняли участие в конкурсе на разработку эскизного проекта мощной Крымской ветроэлектростанции, их проект выиграл конкурс, и 12 февраля 1933 г. по личному вызову наркома С. Орджоникидзе они приехали в Москву. Во время пребывания в столице Кондратюк посетил ГИРД (Группа изучения ракетного движения), но на приглашение С.П. Королёва перейти в эту ракетную организацию (прочил его на место недавно умершего руководителя ГИРДа Ф.А. Цандера) ответил вежливым отказом. Вероятней всего, причиной тому была слишком большая вероятность раскрытия его истинной биографии во время тщательных проверок при приёме на засекреченную работу. Тем более, что освободился от двухлетнего заключения и ссылки всего год назад и не мог тут же снова рисковать жизнью.

Л.А. Лифшиц, которому посчастливилось работать под началом Кондратюка в конторе по строительству Крымской ветроэлектростанции (ПЭК ВЭС), вспоминал об умении своего руководителя вдохновить коллектив на решение совершенно необычных инженерных задач. Примером может служить математическое моделирование колебаний башни ВЭС при ураганах. Ученики и соратники Кондратюка по проекту «Крым-ВЭС» Н.В. Никитин и Б.А. Злобин уже после войны возвели Останкинскую телевизионную башню - самое высокое сооружение того времени (533 м). Вращающееся «Седьмое небо» телебашни на высоте 334 метров создано по типу разработанного Кондратюком узла ВЭС. По мнению людей, близко знавших Юрия Васильевича, «в башне заключена частица его души». Идеи Кондратюка заложены и в других высотных сооружениях Н.В. Никитина - Дворец культуры и науки в Варшаве, здание МГУ на Ленинских горах.

Проект первой в мире ВЭС такой мощности - 12 000 квт - был одобрен Академией наук СССР. Кондратюка выдвинули на представление к званию доктора технических наук, но в ВАКе отказали: в характеристике, в частности, присутствовал такой «важный» аргумент, как отсутствие общественной работы. Ретрограды не дали осуществиться и проекту Крымской ВЭС: после смерти С. Орджоникидзе начатое на Ай-Петри строительство было законсервировано.

После конкурса Кондратюк некоторое время работал над проектом в Харькове, а потом их группу перевели в Москву. Здесь в июле 1938 г. Юрий Васильевич
передал рукописи своих работ по космонавтике на хранение Б.Н. Воробьёву (издатель, редактор и хранитель творческого наследия Циолковского). От него в начале 1960-х годов научный архив Кондратюка попал в Институт истории естествознания и техники АН СССР.

6 июля 1941 г. Кондратюк вместе с другими сотрудниками ПЭК ВЭС уходит на фронт добровольцем в составе московского ополчения. Он был определён в роту связи 2-го стрелкового полка 21-й дивизии народного ополчения Киевского района Моск вы (21-я МДНО). Долгое время считалось, что Кондратюк пропал без вести 3 октября 1941 г. Поскольку теоретически существовала возможность попасть в плен к немцам, время от времени стали появляться домыслы о возможном его сотрудничестве с В. фон Брауном при создании ракеты «Фау-2». Такие предположения, наравне с тайной превращения Шаргея в Кондратюка, установленной сотрудниками КГБ, являлись дополнительной причиной умалчивания его имени в печати. Но сослуживец, однополчанин, один из лучших биографов Кондратюка, Б.И. Романенко выявил новые материалы о военной судьбе Юрия Васильевича. Установил, что командир отделения взвода связи 1-го батальона 1281-го стрелкового полка 60-й стрелковой дивизии 3-й армии Брянского фронта Ю.В. Кондратюк погиб 23-25 февраля 1942 г. в Болховском районе Орловской области во время боя (3-я армия вела наступление на Кривцовский плацдарм). Эти данные имеются в 15-м томе Книги Памяти Москвы и в Центральном музее Великой Отечественной войны на Поклонной горе.

Мамонтова Е. А. Кондратюк Юрий Васильевич (Шаргей Александр Игнатьевич)[…] //

ИСТОЧНИКИ

1. РАППОПОРТ А.Г. Клеймо // Книга памяти жертв политических репрессий в Новосибирской области. - Новосибирск, 2014. - Вып. 4. - С. 618-630: ил.

2. РАППОПОРТ А.Г. Траектория судьбы: док. повесть о Ю.В. Кондратюке (А.И. Шаргее). - 2-е изд., перераб. и доп. - Новосибирск: Сиб. кн. изд-во, 2008. - 238, с. : ил. - Библиогр.: с. 236-237.

3. МАКСИМОВ А. Пионеры космической эры // Наука в Сибири. - 2007. - № 47 (6 дек.). - С. 10-11: портр. - Описание по: http://www.sbras.ru/HBC/article.phtml?id=13&nid=442 .

4. РАППОПОРТ А.Г. Ю.В. Кондратюк (А.И. Шаргей). Траектория судьбы: док. повесть. - Новосибирск: Новосиб. кн. изд-во, 1990. - 199 с., л. ил. - (Земляки).

5. СЕВЕРИКОВА Н.М. В космос по «трассе Кондратюка» [Электронный ресурс] // Разум или

вера? Реальность или вымысел? - Электрон. дан. - М., 2016. - Режим доступа: http://razumru.ru/humanism/journal/50/severikova.htm . - Загл. с экрана (дата обращения 15.10.2016).

Юрий Кондратюк (А. Шаргей)

Первому полету человека в космос предшествовала напряженная работа пионеров космонавтики - мечтателей и теоретиков, которые пропагандировали необходимость космических полетов и теоретически обосновывали их возможность. Одним из пионеров космонавтики был Александр Игнатьевич Шаргей, более известный как Юрий Васильевич Кондратюк, 115 лет со дня рождения которого исполнилось 21 июня. Почти все предложения, обоснованные Ю.В. Кондратюком в книгах, которые он издал за свой счет в 1919 и 1927 гг. были реализованы на практике.

В частности, именно его расчеты легли в основу разработки траектории полета человека на Луну. Александр Игнатьевич Шаргей родился 9 июня (21 июня по новому стилю) 1897 года в Полтаве в семье Людмилы Львовны Шлипенбах и Гната (Игнатия) Бенедиктович Шаргея. Мать Александра принадлежала к старинному шведскому баронскому роду. Именно ее предка в поэме "Полтава" вспоминал Александр Сергеевич
Пушкин:

"Пальбой отбитые дружины,
Мешаясь, падают во прах.
Уходит Розен сквозь теснины,
Сдаётся пылких Шлипенбах... "

В 1910 г.., в 13 летнем возрасте Александр остался круглой сиротой и воспитывался в семье деда со стороны отца - врача Акима Никитича Даценка. В том же году он стал учеником Второй полтавской мужской гимназии, которую окончил с серебряной медалью 1916 года и поступил на механическое отделение Петроградского политехнического института. Проучившись всего два месяца, был призван в армию и зачислен в школу прапорщиков. Потом попал на фронт и до марта 1918 года воевал на Кавказском фронте.

Когда после Октябрьской революции царская армия распалась, Александр Игнатьевич отправился в родную Полтаву. Но на одной из кубанских станций его задержал белогвардейский патруль и как офицера мобилизовал в Белую армию. Не желая участвовать в братоубийственной войне, Шаргей при первой же возможности дезертировал и добрался до Киева, находившегося в руках деникинских войск. Здесь его снова мобилизовали в Белую армию, но, дезертировав повторно, он поселился в городке Смела Черкасской области.

После гражданской войны жизнь была трудная. Шаргей часто переезжал с места на место и брался за любую работу, которая могла бы прокормить: работал грузчиком и смазчиком на железной дороге, механиком на мельнице и масленичной, механиком кочегарки на сахарном заводе и элеваторе...

В любой момент Александра Игнатьевича как бывшего белогвардейского офицера могли арестовать. Чтобы избавиться от ощущения постоянного страха перед неопределенным будущим, он пошел на отчаянный поступок.

В Киеве на улице Саксаганского проживали мачеха Александра Игнатьевича - Елена Петровна Кареева (Гоберман) с дочерью. Когда умер их знакомый студент Георгий (Юрий) Васильевич Кондратюк, мачеха передала его документы Александру Игнатьевичу. После долгих размышлений О.Г.Шаргей стал в Малой Виске на военный учет как Юрий Васильевич Кондратюк, 1900 году рождения, сын преподавателя гимназии с Волыни.

Долгое время Шаргей Кондратюк работал на юге Украины, Кубани, Северном Кавказе. В частности, в 1925 году он переехал на станцию Крыловская Краснодарского края и стал работать механиком на хлебном элеваторе, а через два года получил приглашение в Новосибирск для работы в "Хлебопродукте", где принимал участие в строительстве и совершенствовании элеваторов. Именно тогда он построил в Камени на Оби свой знаменитый элеватор "Мастодонт" - огромное зернохранилище на 13000 тонн, настоящее техническое чудо.

30 июля 1930 г. его вместе с несколькими другими сотрудниками "Хлебопродукта" было арестовано по обвинению во вредительстве. Одним из пунктов обвинения было то, что он строил "Мастодонт" не только без чертежей, но и даже без гвоздей. Местное руководство пришло к выводу, что строение не выдержит огромного количества зерна и развалится.

10 мая 1931 г. Кондратюка был осужден на три года лагерей (хотя "Мастодонт" простоял более шестидесяти лет и сгорел в середине 1990-х годов). Вместо лагерей Юрий Васильевич был привлечен к работе в Новосибирском специализированном Бюро № 14 для узников инженеров по проектированию угольных предприятий. Во время работы в Бюро № 14 Ю.В.Кондратюк случайно ознакомился с условиями конкурса, объявленного Наркоматом тяжелой промышленности, на проектирование мощной Крымской ветроэлектростанции (ВЭС). Юрий Васильевич сделал эскизы, привел расчеты и отправил их специалистам. Благодаря его новаторским предложениям и при содействии инициатора этих работ народного комиссара (по современному - министра) тяжелой промышленности Серго Орджоникидзе Кондратюка привлекают к реализации необычного проекта. В мае 1933 года он попал в филиал Института промышленной энергетики в Харькове, в то время столице Украины.

Проект станции был выполнен в соавторстве с П.К.Горчаковым, а позднее к проекту привлекли инженера М.В.Никитина, будущего создателя здания Московского государственного университета и Останкинской телебашни в Москве и других выдающихся сооружений. 1937 года на горе АйПетри в Крыму началось строительство фундамента станции, однако уже 1938 года была принято решение о прекращении проектирования и строительства мощных ветроэлектростанций, среди которых был и общий с М.В.Никитиним проект ВЭС мощностью 12 МВт, с башней высотой 160 м и трёхлопастным пропеллером диаметром 80 м. В связи с этим в последующие два года Кондратюку пришлось заниматься проектированием малых исследовательских ветровых электростанций в Проектно-экспериментальной конторе ветроэлектростанций.

Во время одного из приездов в Москву Кондратюк встретился с С.П.Королевым и получил от него приглашение на работу, однако ответил отказом. Работа над военными проектами предусматривала жесткий контроль со стороны "органов", и Юрий Васильевич опасался, что тщательная проверка его биографии могла раскрыть факт подделки документов и белогвардейское прошлое...

21 июня 1941г. Ю. В. Кондратюку исполнилось 44 года, а уже через несколько дней он ушел добровольцем на фронт. Был зачислен рядовым телефонистом в роту связи 2-го стрелкового полка 21-й Московской дивизии народного ополчения Киевского района 33-й Армии Резервного фронта. Впоследствии стал командиром отделения, а затем и помощником командира взвода связи. 23 февраля 1942 г. Юрий Васильевич Кондратюк погиб в бою с германско-фашистскими захватчиками в окрестностях села Кривцово Болховскго района Орловской области...

Мысль о полетах к Луне и планетам Солнечной системы захватила Александра Шаргея еще во время учебы в гимназии. Он завел тетрадь, в которой начал записывать свои первые расчеты и мысли, касающиеся полетов в просторы Вселенной.

В своей первой книге "Тем, кто будет читать, чтобы строить", изданной в 1919 году, он написал: "Прежде всего, чтобы вопрос этой работы сам по себе не пугал вас и не отвлекал от мысли о возможности осуществления, все время твердо помните, что с теоретической стороны полет на ракете в мировое пространство ничего невероятного собой не представляет ".

В этой работе он вывел основное уравнение движения ракеты, привел схему и описание четырехступенчатой ракеты на кислородно-водородном топливе, камеры сгорания ракетного двигателя с различными комбинациями расположения форсунок окислителя и горючего, параболоидного сопла и многое другое. Здесь также было предложено использовать сопротивление атмосферы для торможения ракеты при ее спуске с целью экономии топлива, во время полетов к другим планетам выводить корабль на орбиту искусственного спутника, а для посадки на них человека и возвращения на корабль применить компактный взлетно-посадочный модуль (это и было реализовано американским агентством NASA в программе "Apollo"), использовать гравитационное поле небесных тел для дополнительного разгона или торможения космического аппарата для полетов в солнечной системе ("пертурбационный маневр"), рассмотрена возможность использования солнечной энергии для питания бортовых систем космических аппаратов и размещения на околоземной орбите больших зеркал для освещения поверхности Земли.

Только в 1920-х годах ему на глаза попался старый номер журнала "Вестник воздухоплавания" со статьей К.Э. Циолковского о полетах в космос. Как же жалел Юрий Васильевич о том, что это произошло так поздно! "В то же время, - писал Кондратюк, - я с удовольствием увидел, что не только повторил предыдущее исследование, хотя и другими методами, но сделал также и новые важные вклады в теорию полета".

Впоследствии Кондратюк подготовил к печати еще одну книгу под названием "Завоевание межпланетных пространств". "Головнауки" длительное время "тянуло резину" с вопросом издание этой книги, пока Кондратюк в 1929 году не напечатал ее за собственные средства в Новосибирске. В ней всего 73 страницы, 6 листов схем и чертежей, но именно эта тоненькая брошюрка принесла автору мировую славу.

В этой книге предложена последовательность первых этапов освоения космического пространства и развито некоторые идеи, сформулированные в первой книге.

Юрий Кондратюк предложил оптимальный путь ракеты после ее старта (так называемую "кривую улет"), а именно: вертикальный подъем сквозь плотные слои атмосферы, а затем на орбиту с определенной траекторией. Он рассмотрел вопрос тепловой защиты космических аппаратов при их движения в атмосфере. Но главным его предложением стали промежуточные межпланетные базы с запасами всего необходимого для длительного полета. Он подчеркивал необходимость создания постоянной космической базы на орбите вокруг Луны, на которую грузы доставлять будут автоматические грузовые ракеты, а межпланетные корабли смогут пополнить свои запасы и продолжить путь к Марсу, Венере или Меркурию.

Кондратюк писал также о возможности спуска корабля на крыльях и разработал схему "космического челнока". Он предположил, что во время первого полета на Луну экипаж космического корабля будет состоять из трех человек, двое из которых с помощью специального модуля достанутся лунной поверхности, а третий останется в корабле на окололунной орбите (что и произошло именно так почти через сорок лет).

Сейчас память Ю.В.Кондратюка уважают во всем мире. Его именем назван кратер на обратной стороне Луны и малая планета Солнечной системы, а также трасса, двигаясь по которой, ракета с человеком впервые достигла Луны. В Киеве его именем названа улица, в Полтаве открыт памятник, а его имя присвоено Полтавскому национальному техническому университету. Есть медаль имени Ю.В. Кондратюка, выпущено юбилейную монету и две почтовые марки. В Российской Федерации его именем названа улица в Москве и площадь в Новосибирске, в станице Октябрьской Крыловского района Краснодарского края открыто "Мемориальный музей Ю. Кондратюка". Американцы, которые считают Кондратюка родоначальником космической эры, на мысе Канаверал установили ему памятник. А в день его юбилея - 21 июня 2012 - главная страница популярной поисковой системы в Интернете Google была посвящена Ю.В.Кондратюку.